 Как пишут петербургские архитекторы Борис Калиничев и Тамара Николаева, художественное литье и ковка в качестве самостоятельной области производства стали развиваться в России только с конца XVII века. Разумеется, и раньше изготавливали металлические решетки для окон и ворот, детали колонн и крылец, но все это не имело такого масштаба, как в эпоху Петра, когда страна фактически открылась западному миру, где подобные детали в строительстве зданий использовались массово. До середины XVIII века обычно применяли кованое железо, особенно при изготовлении балконных решеток. Затем примерно полвека царило чугунное литье: оно было относительно дешево против ковки, а потому значительно доступнее. К сожалению, чугун более хрупок, нежели железо, и многие детали зданий, выполненные из этого материала, не дошли до наших дней — либо развалились сами, либо их заблаговременно заменили на ковку, которая снова вошла в моду с конца XIX века. Чаще всего металлическая ковка применялась при изготовлении балконных решеток — они и уцелели по большей части. Борис Калиничев и Тамара Николаева исследовали практически все доступные балконы старого города — от барокко до модерна.
Барочных решеток осталось значительно меньше, чем модерновых, но и то, что сохранилось, может дать представление о многообразии форм, которым располагал этот европейский по рождению стиль. Барочные решетки можно увидеть на здании Двенадцати коллегий, которое занимает Петербургский университет. Они полностью соответствуют канонам стиля — изготавливались кузнечным способом, то есть композиционная основа будущей решетки собиралась из металлических полос, при этом рисунок ее был довольно прост. А уже на эту основу заклепками крепились рельефные выколоточные детали из мягкого металла. Конечно, именно этот мягкий металл и страдал больше всего от времени: когда реставраторы принимались за ту или иную деталь, она часто начинала рассыпаться у них в руках, поэтому большая часть таких фрагментов (стилизованные раковины, акантовые листья, розетки и другие фигуры), а то и целые решетки — полная реконструкция. Сохранились барочные балконы и в Петергофе, их можно увидеть на дворце Марли, на павильоне Эрмитаж и, конечно, на Большом Петергофском дворце. Разумеется, все эти объекты реконструированы, поскольку Петергоф был почти полностью разрушен во время войны. Марлинские балконы очень похожи на те, что украшают здание Двена-дцати коллегий, а решетки балконов Большого Петергофского дворца — самые парадные в комплексе: там и вычурные петли с тройными лилиями, и стилизованные звезды, кресты, розетки, вензеля и гербы. Все это — гениальное решение Ф.-Б. Расстрелли, которое потом было распространено по всей столице и не обошло Зимний дворец. Так, Воронцовский дворец (Садовая, 26) сохранил такие балконы со всеми тонкостями деталировки, ему вторит Строгановский дворец, где встречаются и кресты, и многократно повторяющиеся лилии, и имперские гербы. Екатерининский дворец может похвастаться еще более пышными балконами — с огромными вензелями и маленькими двуглавыми орлами. Искусствоведы утверждают, что Растрелли ухитрился ни разу не повториться при проектировании рисунка балкона! Каждая решетка — это законченное произведение, и если содержится в хорошем состоянии, то вызолоченные элементы на черном металле издали выглядят как кружево. За барокко, как известно, шло рококо, но эти нежные, «расслабленные», по замечанию искусствоведа В. Власова, мотивы не прижились на петербургской земле. Наибольший след рококо оставило в творчестве архитектора А. Ринальди. Например, его работы в Ораниенбауме (дворец Петра III и особенно Китайский дворец) имеют отчетливые рокайльные признаки. Ограждение террасы Китайского дворца — это яркий пример художественного металла эпохи рококо. При этом И. Грабарь заметил, что именно в Китайском дворце чувствуется близость рококо к искусству Китая: много мягких, нерезких деталей, неевропейских переходов. Больше, чем два этих стиля, дал, разумеется, классицизм — его здания сохранились в изрядном количестве. «Классический» художественный металл заметно отличается от барочного и рокайльного: он значительно строже. Композиция решеток в классицизме строится на многократном повторении одного и того же элемента, который отдельные искусствоведы называют «скрепкой», — это сильно вытянутый и сплюснутый овал. Элементы соединяются друг с другом посредством кольца и маленьких горизонтальных перекладин. Все строго, никакой вычурности! Лишь некоторые домовладельцы позволяли себе добавить собственный вензель. Например, в Музее истории города хранится такая решетка с вензелем — она была снята при сносе дома номер 9 по улице Белинского. Практически невозможно проследить авторство этих решеток, которые часто отличаются друг от друга лишь деталями в заполнении декоративного пояса (кольца, овалы, чечевичные зерна», бегунки, ромбы) да количеством розеток. Самые скромные из них даже не имеют розеток — вместо них хомуты, скрепляющие детали. Ромбы, кстати, использовались реже колец и овалов — одну из первых таких решеток можно увидеть на дворце Бобринских (наб. Адмиралтейского канала, 33). При этом, по мнению искусствоведов, в Петербурге не найти совершенно одинаковых классических балконов! Используя минимум средств художественной ковки, а позднее и вовсе будучи стесненными чугунным литьем, архитекторы умудрялись выйти из положения с помощью кронштейнов, на которых балконы крепились. Кронштейны выполнялись обычно из гранита, но форма их была довольно разнообразна. Впрочем, далее гранит все равно уступил место металлу — чугунные кронштейны копировали каменные. Но не всех архитекторов удовлетворяла скупость классических форм, например, Ю. М. Фельтен часто использовал готические мотивы, хотя, по мнению И. Грабаря, это все-таки была «игра в готику»: элементы готические, а принцип их компоновки — совершенно классический.
|
